Межгосударство. Том 2 - Сергей Изуверов

Трудно ль жарится на масле?

Наши цели ведь благие,

Вы же во грехе погрязли».

Плачут грешники, стенают,

Бьются лбы, в изломе пальцы

«Мы здесь как никто страдаем,

Нам бы вместо масла, сальца».

Не выдержав сообразного эффективности пиления левой, дёргать прут, держал выше распила. Дёргаться телом, кровать под ним ходуном и залязгала, пришлось громче.

Только вот один ослушник,

Молча выступил вперёд.

Солидар, в миру домушник,

«Так и дальше не пойдёт.

Где же боли, где мученья,

Где расплата за грехи?

Под котлом заиндевенье,

Хоть от скуки ври стихи.

Этот цверг с его лопатой,

Скоро под венец пойдёт,

Обломать бы ему лапы,

Впредь пожарче разведёт.

Рука с напильником онемела и отказывалась. Циклоп в овечьей шкуре, затравленно по сторонам, ожидая нападения, всё-таки пришлось малость отдыха, петь не бросил, сбавил, почти не шёпот.

Я здесь не для развлеченья,

Не для шутки здесь сижу.

Жду от Господа прощенья,

Зря, что ли, цемент вожу?

Только с вами, дураками,

С вашим адским огоньком,

Мы как были с ним врагами,

Так врагами и помрём».

Солидар такие речи,

Будто маршал на коне,

Метким выстрелом картечи,

Объявляет Сатане.

На этих в комнату Спица в ловких пальцах, в руках поднос с едой. Циклоп в овечьей шкуре только что снова пилить, при виде товарища заработал яростнее. Спица в ловких пальцах поднос на один из диванов, стал помогать. Вдвоём, в сменном порядке, скорее, сказал, не нужно орать песни, здесь не приветствуется. В четыре руки разогнули половину, вторую, Циклоп в овечьей шкуре смог протиснуться. Вздохнул с облегчением, выразил желание отправиться на поиск. Спица в ловких пальцах безразлично пожал, не имея в привычках отговаривать или переубеждать, лишь на Циклопа в овечьей шкуре несколько недоумённый, будь у последнего оба, может и приметил. В которую тут ловчее ввинтиться? Я же не знаю в которую они сквозанули. Выбирай сам, только тут, как я утром узнал, началась экспансия Чертковской библиотеки. Ты вообще читать любишь? Читать? Тон Циклопа в овечьей шкуре наполнен презрением. Как и Зима не лёд предпочёл выбрать через которую вошли. Купидон с тремя крылами, пролетев по кишке, содрав локти и копчик, на ноги и после на зад посреди большого очага, вроде, видели в передней. Хвала всем, отвечал за, не был снабжён углями, пламенем и золой, одной пылью. В комнате, оказался, ещё кто-то, сначала почувствовал, разглядел. Лучше бы не, ей-же-ей, ой-же-ой. Сперва Купидон с тремя крылами подумал, увидел смерть в виде, представляли все художники, стало быть вообще все, стало быть так она и, и он её узрел в доме матушки Спицы в ловких пальцах. Сидела в углу комнаты, стены как будто продолжением очага, из неровных булыжников, при Плантагенетах. Купидон с тремя крылами испугался ещё, поняв, может вообще оказался в громадном очаге, вход заведён через малый очаг, может устроен для отопления всего дома, и, поскольку внутри ожидает натурально смерть, вскоре как раз начнут. Свет через окончание окна, начиналось в их диванной, при нём Купидон с тремя крылами к своему величайшему приметил в противоположной дверь, разумея пути отхода, более приглядываться к смерти. Если бы Зима не лёд предупреждён о недавно начавшейся экспансии этой местности Чертковской (Спица в ловких пальцах сам о ней только когда за едой), возможно, меньше удивился, войдя в одну из наугад, застал несколько читающих за столами. Более, какой-то молодой четырёхглазый, по виду студент или криптосеминарист не успел он опомниться, всучил в руки подшивку газет, перетянутых накрест бечёвкой, стал подталкивать к одному из свободных. Свод залы на нескольких ярусах. Зима не лёд сперва, потом разглядел на верхней передовице нечто, послушно прошёл. За тем два стула (могли подсадить ещё одного читателя), поверх столешницы два каучуковых на ремешках. Присмотревшись, Зима не лёд, все кто над книгами или журналами, шары в рот, ремни на затылке. Не будь передовица столь, точно воспротивился, свершил надругательство, утвердил меж зубов не став (не собирался задерживаться) натягивать и выщипывать волосы ремнями. Дождавшись когда криптосеминарист прочь, склонился над газетой. Циклоп в овечьей шкуре долго по коридорам, переменяя ярусы, не встречая ни единой живой, кроме молчаливого с бакенбардами, не желал с ним заговаривать и при третьей встрече (пока две), твёрдо выбить из этого пыжа картечного все здешние маршруты. Циклоп в овечьей шкуре подозревал в нём дворецкого Филиппа и утреннего звонаря в одном, потому решил хорошенько с ним рассчитаться. За время хождения по дому попалось несколько, во всякую не преминул. В одной множество стульев с усаженными манекенами, при виде чрезвычайно возбудился алчностью (манекены в выколотой в большой, с их помощью можно самые хитрые). Попробовал двух, нельзя оторвать от, стулья, в очередь тех, от пола. Несколько времени и разозлившись, Циклоп в овечьей шкуре в коридор, нос к носу с проходящим дворецким. Ухватил за рукав ливреи. Спица в ловких пальцах в диванной, напряжённо раздумывал о создавшемся. Дом, с тех как бывал здесь в последний, переменился. Мать стала не такой весёлой, Филипп не таким угрюмым и взял себе волю, как успел Спица в ловких пальцах при кратком ночном с обоими. Ещё все пацаны разбрелись, неизвестно, когда смогут. Сидел в диванной, только из целей общего сбора никуда. Купидон с тремя крылами уже долго за фигурой в углу очага (раз такое дело можно его промышленным), сколько не пучил, не тёр и не моргал, не шевелилась. Лицо скрыто под глубоким, прочее тело, кисти, в широкие рукава. Взыграла лихость, он, развалистым шагом, руки в карманы порток, излишне посреди промышленного очага, к сидящей на трёхногом фигуре. Решил коронный марвихер-гоп, обыкновенно проделывался в людном (на чём зиждился проворот событий), на рынке или на бирже выколотой. К смерти на табурете, видя, не к нему и тогда, сделал, споткнулся подле, чтоб не упасть, схватился за фигуру, ощутив твёрдость, могли обеспечить только кости, эти толсты как руки. Прошу прощения, мадам, Купидон с тремя крылами (если бакланом мужчина, говорил «прошу простить, месье»), так же вразвалочку к двери. В кармане нечто из кармана смерти, что, на ощупь понять не. Зима не лёд, не обучен чтению, разглядывать, фотограф-шмель заснял на свой магний, какой-то художник вокруг прочее. На заинтересовавшей здание с колоннами на гигантском крыльце, на фоне три или четыре дюжины с отчётливо различимыми, среди двое замученных им полуфартовых.

За два дня сыщики три или четыре дюжины лиц, причастных к акту литературного. Число уточнялось, просто посчитать не годилось, годилось сверять прогнозы и отчёты, если кто-то лишним или кого-то недоставало, один становился другим, другой третьим, порождало новые варианты будущего, в соответствие с мыслить, выявлять всё по-иному, по-иному прокладывать оси возможностей, сопоставлять с индуктивными данными, благодаря Л. К. столько, под тяжестью едва не рушилась Арсенальная, не обрушившаяся в своё время под многим арсеналом. Например 17 января в 4 часа 18 минут пополудни криптоНО 6 при содействии норда 3 и норда 6, так же НОхО 7, НОхО 8 и ОНгсО1, должны арестовать фехтовальщика на глевиях Монагрея Арсеньева, скрывался в Тюремном замке, вместо привозят сумасшедшего в разорванной мантии, заявляет, судья Коммерческого при библиофильской палате Артамон Васильевич Пасхалиев, в каковом, если действительно Пасхалиев, арестованный днём ранее Казимир Толстый-Агеев, карамыслщик с 1-ой Мещанской, промышляющий в окрестности Ботанического, становится Саввой Сент-Олбансом, действительным статским, начальником путевого департамента, влечёт за собой ещё большие трудности в числе смена вектора, до того в область подземных ходов на перемещение к апостольской нунциатуре, сразу совершенно курс, уже избран для допроса ребе Ицхока, в свою делает арестованного, уже не важно кем и в какое (для расследования важно всё), Казимира Исходника, криптосвязного настоятеля Андроника с лондонскими коцарями, на непричастность особенный расчёт и если причастны, даже через такое ничтожество как Исходник, веский интерес к каторжному централу преобразовывался в прямое доказательство против конкордата усиливавшего влияние на печать и школу, поскольку в интересах его в Российской империи ходатайствовал так же под арест Пимен Мгербов, генерал от инфантерии и криптокомендант Тюремного, просчёт относительно романа «Серебряные коньки» Мэри Додж переходит на необходимость поимки Вукола Бессудного, приметы и местоположение в комедии Александра Островского «На бойком месте», превращает журнал «Современник» в газету «Вести-Куранты», каковая метаморфоза на личности арестованного вчера Питирима Абдулова-Красного, коммивояжёра, скрывавшегося под именем Александра Иулиановича Вестового, уже рассказал о, кого и для чего Изамбард пытался с Нерчинской, рассказ, уже внесённый в таблицы и прогнозы, обернулся, пришлось отпустить Илью Николаевича Ульянова, арестованного выездной криптоНО 12 в Симбирске, уже влекомого их крепкими руками в Москву, в свете описанных становился в расчётах сыщиков Робертом Браунингом, если учитывать микуловского ребе, то самим Генриком Ибсеном, основателем новой драмы, арестовать не позволял тайный договор Москвы с Христианией, да и к чему сей арест для вычисления пути расследования не хочется даже, а для понимания полной картины того, ежесекундно в голове Л. К. и ежечасно в голове Лукиана Прохорова, это бы не худо. В числе арестованных за эти два такие бесчестные, Абдекалас Данилов, фальшивый квазилитератор, занимался перепиской документов в выколотой, Евагрий Карлышев, печатник из Хамовников, замешанный в распространении краденых графитовых груш, Кир Варсонофиев, заявляющий всем, он старик, на самом деле бывший точильщиком перьев и долбильщиком чернильниц из ценных дерева, Аркадий Декаполитов, преподобномученик Чёрного креста, Бальбина Сергеев-Трошкий, нечистоплотный издатель, уже долгое крутивший умы многим сочинителям, среди Чернышевский, Островский и Лесков, Людвиг Эйзенштольц, книговед, принимавший роды, оказавший помощь в появлении на свет другого книговеда Николая Александровича Рубакина, Кларисса Истляндская, марафетчица из выколотой и декламатор стихов, Влияние Могильный, религиозный философ, Степан Хмелевский, самозванец, представляющийся французским писателем Николой Ретифом де ла Бретонном, умер почти шестьдесят назад, Асуар Гигиенишвили, ещё один самозванец, утверждающий, тот самый из толпы из новеллы По, следовал рассказчик, Сергей Карамзин, великая удача сыщиков, выявить по совершенной, двадцать назад уже пытался соединить Достоевского «Бедные люди» и Дюма-отца «Граф Монте-Кристо», вследствие мог оказаться яростным консультантом, сам по себе был яростен и яростен в понимании литературы и в непонимании её другими, Павел-Антоний Варов, младший комендант внешних пространств Чертковской, Никодим Верещагин, подследственное лицо в деле о краже музейных свитков, из под стражи с целью выявления сообщников, Стрый Посольский-Загульский, стряпчий двух издательских домов, артель переписчиков начисто, состоящая из четырёх монахов и двух бывших, артель стенографисток, состоящая из пяти крестьянок, по случайности попали в Московский университет и проявили усидчивость, Изольда Кушиева, гувернантка и тайный агент «Современника», Бертольд Шахнарёв, нынешний представитель мировой памяти, Василий Доспех старого наёмника, возможный участник шайки Изамбарда, личности в таком духе. После арестов допросы. Выделен подвал под Сенатским, обставленный с небывалой, напустить на арестантов больше страха. Л. К. дал понять, необходимо добавить павлиньих, японских, русских батальных и немецких и голландских литографий, сделано. Допрашивать Карамзина первым нельзя из соображений расследовательских прогнозов, как не могли и с Эйзенштольца. Первым приведён и усажен на стальной музейный вор Верещагин, допрос обещал допрос Доспеха старого наёмника наиболее для дела. Кратко опишите положение, в котором оказались, Лукиан Карлович. В как нельзя более лучшем, думается мне, думая, отвечает на языке музейных служащих, Верещагин. Вам известно количество доспехов в рыцарском зале Эрмитажа? С какого ятагана? Я только по Москве работаю. Назовите трёх ваших любимых художников криптонеоклассицистов. Ни одного. Как вам кажется, достойны ли монахини быть изображёнными на картинах маслом? Да отчего же нет? А в гравюрах? Да отчего же нет? Вы когда-нибудь пили воду из Москва-реки? А что, не все её здесь пьют? Можно ли счесть ваш последний ответ положительным? Уж точно не отрицательным, несколько настораживает слово «счесть». Вы бывали в выколотой окрестности? Кто ж там не бывал? Прошу, отвечайте прямо, а не новыми вопросами, от этого будет зависеть ваша судьба. Не стану упирать на то, что моя судьба зависит только от меня. Это заявление не вступает в противоречие с моим, однако не будем делать реверансы спору. Следующий вопрос. Как вы относитесь к лютеранской церкви? Совершенным образом никак. Вам случалось перепутать портландцемент с опиумом? Разве что под очень большой мухой. Что для вас первостепенно, материя или дух? Смотря из чего состоит материя. Допустим из холстов или золота. Тогда материальный дух (этим временем Доспех старого наёмника, сидя в арестном доме, почувствовал неладное, так же то, обложили со всех). Вас когда-нибудь выбирали в коллегии присяжных заседателей? В жизни не шёл ни в какие коллегии, это сети, запомните навсегда. Вы когда-нибудь видели наяву Александра II? Даже во сне не видел, а если и видел, то не понял, что это был он. Вторым на допрос ребе Ицхок, от присутствия по подвалу разлилась липкая и притягательная ауры бездействия ради длинного носа, иными медленного ускользания от закона через горящие глаза. Вы ребе Ицхок? Вы что, арестовывали меня даже верно не зная, я ребе или не я? Да. В таком случае я не ребе Ицхок. Лжесвидетельство иногда карается едва ли не так же сурово, как литературный терроризм. Тогда я ребе Ицхок. Скольких ребе из ныне живущих вы знаете? Да человек сто. Можете назвать имена? Сто еврейских, я бы даже сказал, сто хасидских имён. Вы не страшитесь пропасть под ними, как если бы на младенца были вытряхнуты все тома Британской энциклопедии? Не страшимся, но вы правы, оставим это. Вам в последнее время не случалось пришивать пейсы к шляпе, пользуясь услугами портных? Не случалось. Кто рассказал вам о планах вора и каторжника из выколотой окрестности Изамбарда? Он, может, вор, но уж никак не каторжник, а к его планам я имею касательство оттого, что он ходит в синагогу. Внимание, собираюсь осветить касательство к его планам. Выдержал паузу. Я причастен к ним тем, что ничего о них не знаю и это потому, запишите это в свои протоколы, что он ходит в синагогу. Лукиан Карлович понял, выпускает из руководящие нити, собрался прекратить допрос, Л. К. дал понять, преждевременно. Вы хорошо знаете историю Москвы? Ха, даже слишком хорошо, именно поэтому, полагаю, вы меня и арестовали. Если вы никольбуржец, откуда такой интерес к Москве? Этот Прохоров задал, потянуть и собраться с. Обыкновенно, если принять к рассмотрению всю совокупность его допросов, таких вопросов не более процента. От Моисея, он ведь собирался основать Москву, вы разве не слышали об этом? Ничего иного Лукиан Карлович и не, незаметно покосился на Л. К. Вы можете посчитать до двадцати трёх на греческом? – Л. К. Могу, но только со словарём греческой географии Смита. С таким словарём и Изамбард досчитает до двадцати четырёх, Лукиан Карлович и ему показалось, нащупал дно под ногами. Это вопрос, уважаемый сыщик или вы вступаете со мной в дискуссию и ожидаете, что я выскажусь относительно языковых способностей Изамбарда? О какой дискуссии речь? Если бы мне надобно было знать о его языковых способностях, то я так бы об этом и спросил. Не уверен, к вашему сведенью, господин выведыватель, который полагает, что он выведывает хитро, он вряд ли умеет читать. Вы ошибаетесь, Л. К. и дал понять, допрос ребе окончен. Велено намеренно провести по коридору, дверь, за Доспех старого наёмника. Стрый Загульский. Вы слышали о Иоганне Ментелине? Стрый начал дрожать. Иоганн Ментелин, Иоганн Ментелин, Иоганн Ментелин, сразу напирать Лукиан Карлович, почувствовав слабину. Иоганн Ментелин. Довольно, Загульский. В таком случае говорите. Я первый раз слышу об этом человеке. А между тем четыреста назад он в своей типографии напечатал первую Библию на немецком. Стрый Загульский лишился сознания. Доспех старого наёмника почувствовал некоторое, сам от чего, полагаясь, как и, на чутьё. Л. К. подошёл к бесчувственному Стрыя, исполнив нечто марвихер-гопа Купидона с тремя крылами (разве что споткнулся о золотой таз для омовения тела и не сделал никакого извинения), ловко во внутренний арестанта, после оба сыщика в ожидании явления Стрыя в себя, обратились к таблицам. Доспех старого наёмника неожиданно забеспокоился, сквозь прутья в коридор. Ребе Ицхока из того уже. До того как Стрый в себя, Лукиан Карлович успел украденный предмет (о серебряный канделябр). Загульский захрипел, чихнул и открыл, выкатывая, не умея сообразить, где. Лукиан Карлович свисающую неподалёку бархатную портьеру, замахал перед лицом арестанта, взвихрилась и арестант чихнул ещё, что, по-видимому, привело в чувство. Зайдём с другой, Прохоров. Как вас вообще зовут и какова ваша должность среди человечества? Стрый Посольский-Загульский, к вашим услугам, он, проверяя всё ли имущество, не изъятое у него, при нём. Могу ли я понимать, что ваша должность Стрый Посольский-Загульский? Точно так. Прошу внести это в протокол, эти прокричал в подвальный свод, изображено восстание цвергов против богов Асбурга в киновари и золоте. Стрый невольно поднял (хитрость сработала), в беззащитную шею немедленно полетел следующий, прямо в кадык, у всех ляхов чувствительным местом. Вы готовы оклеветать «Современник» ради немедленного освобождения и возврата вам изъятых при аресте бумаг, касающихся подземного под рекой в местности Крымского? Стрый резко опустил, поняв, оказался одурачен, обмяк расправленными было после обморока плечами. Не могу этого сделать, печально он. Стрыя увели и привели Клариссу Истляндскую. Очень красивая женщина, признавала даже Герардина, сталкивалась с по делам комитета. Более, о своей и сама Кларисса, ещё более того, пыталась ею. Объектом вожделения в рамках данного расследования выбран Л. К., очевидно из-за молодости. Начала с того, послала томный честной мазихи из выколотой, облизнула губы. В ответ Л. К. снял со стоящего у камина рыцарского шлем, на голову обольстительницы. Было потянулась руками, помешал Лукина Карлович. Сколько вам полных лет? – гаркнул. Руки замерли. Через мгновение снова. Сколько вам полных? Руки замерли, усилие, потянулись. Сколько вам? Замирание, снова за своё. Сколько? Смерилась со своим, опустила открытые кисти на сдвинутые под платьем колени. Сжалившись, Л. К. поднял забрало, из-за скверного обращения с имуществом подвалов Сенатского держалось только на боевой славе былого обладателя хундсгугеля. Вы слышали о, многие сравнивают ваш голос, когда вы читаете стихи, со звуком пиления берёзы ленточной пилой? Слышала, только на счёт берёзы вы ошибаетесь. Пиления молодого тополя. Вы только что пытались ввести нас в заблуждение? Нет. В таком случая верно ли я понимаю, что вы представляете себе положение дел при котором кому бы то ни было понадобилось пилить ленточной пилой молодой тополь? Давайте я лучше прочту вам стих и вы сами всё поймёте. Ни в коем случае. Теперь ответьте мне на вопрос, какое именно стихотворение вы бы выбрали, дай я своё согласие не декламацию? Пожалуй, что-нибудь из Гомера. Не было сообщено, за время допроса Клариссы забрало дважды. Влияние Могильный. На какие области человеческих знаний вы стремитесь оказать своё влияние? Когда меня пришли арестовывать, спросили, который тут религиозный философ, опираясь на это я прихожу к выводу, ваш вопрос задан либо как риторический, либо как такой вопрос, которым прощупывают внутреннюю почву, либо же такой, который задают когда нечего спросить. Внесите это в протокол, Лукиан Карлович в свод, но Влияние был не таков, по всяким пустякам изменять положение своего дородного. Случалось ли вам участвовать в аукционах? Опять риторика, поскольку мне совершенно точно известно, что я арестован из-за аукциона. Вам приходилось устраивать аукционы? Доводилось и устраивать. Где вы обыкновенно устраивали их? Послушайте, не надо подводить меня под то, чего я не свершал. Я устраивал только один аукцион, только один. Поднял вверх указательный, имея таковое, мог ощутимее всего прощупать Францию, во времена бедствовала накануне Великой революции. И проводил я его в каком-то доме, что сдавался тогда под подобные нужды. Что выставлялось на торги того аукциона? Ха, в том и была его суть, что никто толком не мог сказать, что именно он покупает. Прошу объяснить. Заявляю, что это объяснить невозможно. Заявляю, что религиозный философ должен уметь объяснить что угодно. Занесите в протокол эту инсинуацию, Влияние в свод подвала. Не заносите эту инсинуацию в протокол, успел Лукиан Карлович, успели или не успели занести и вообще вёлся ли над их головами какой-либо, предстояло. Бальбина Сергеев-Трошкий. Сколько книг вы издали в прошлом году? Три. Отчего столько? Малые мощности типографии, нежелание народа к чтению и прочее подобное. Вы считаете, что добросовестно относитесь к своим обязанностям издателя? Разумеется, добросовестнее добросовестного. Кого вы считаете лучшим сочинителем Николая Чернышевского или Александра Островского? С моей стороны некорректно было бы давать ответ на этот. Я не из литературного обозрения и не из Чертковской библиотеки. Всё равно не корректно, именно по причине моего ответа на ваш первый. То есть вы отказываетесь показать нам на требуемое? Смотря чем мне это грозит. Как самый минимум тем, что сей отказ будет занесён в протокол, а я, как человек имеющий причастность ко многим протоколам, советовал бы вам относиться к ним как чему-то самому серьёзному в вашей жизни. Попасть в протокол всё равно, что попасть в формуляр третьего отделения восемнадцатой экспедиции Третьего. В таком случае я заявлю третьего персонажа в ваш список и скажу, что лучшим почитаю Николая Лескова, а Чернышевского и Островского уже за ним. Сколько книг Лескова вы издали в прошлом году? Помилуй Господи, да он и написал-то только одну. Её именование, быстро. «Леди Макбет Мценского уезда». А «Житие одной бабы»? Его он написал в позатом и уже опубликовал в «Библиотеке для чтения». «Библиотека для чтения» это журнал, так или нет, быстро. Это журнал. Значит, вы полагаете, что издания сочинения в выпусках журнала достаточно и публиковать его отдельной книгой не нужно? Хотелось бы знать, как быстро мне отвечать, ибо дать разъяснения на этот вопрос быстро не выйдет. Отвечайте быстро, вы, негодяй. Нет. Внести в протокол, взревел Прохоров, накинулся на издателя со всем основанием. Со сколькими лавками вы содержите договоры? Состоят ли с вами в родстве переводчики с английского? Как часто вы стираете пыль с печатного станка? Сколь строго вы надзираете за теми из редакторов и правильщиков, которые нерадивы и тупоумны? Достаточно ли вы подаёте на бедность ксилографам? Сколько у вас есть инкунабул и сколькие из них были вами украдены? Всякую ли литеру на станках вы чтите и проговариваете? Ставите ли вы свечу в храме эстампажу? Надеетесь ли вы на изобретение линогравюры? Бросаете ли вы кость критикам? Участвуете ли вы в меценатстве писательских премий? Заведено ли у вас еженедельное чаепитие с разъездными книготорговцами? Отлиты ли у вас в бронзе бюсты Новикова и Смирдина? Отлиты ли у вас в гипсе бюсты Новикова и Смирдина? Что мне делать? – только и мог Сергеев-Трошкий, что делать мне со всеми этими? Лаврентий Черноморов. Скажите, вам когда-нибудь доводилось есть уголь? Да ну, зачем бы мне. Говорят он помогает от резей. Не страдаю. Даже когда наедитесь угля? Я не ему уголь, сколько можно твердить? И портландцемент не используете? Использую, разумеется, только какая здесь связь? Что тяжелее уголь или портландцемент? Смотря сколько есть того или иного. Сколько времени назад вам доводилось продать свой чертёж? Чертёж чего? Любой, чего бы то ни было чертёж. Двадцать два дня назад продал в Андроников монастырь. Вам заплатили золотом или серебром? Не тем и не тем. Питирим Абдулов-Красный. Кого и для чего Изамбард пытался освободить с Нерчинской каторги?